Это случилось около двух месяцев назад. Я открыла Интернет и прочла криминальную новость на одном из молдавских информационных сайтов: «Ссора двух сестер в Кишиневе закончилась кровавой разборкой!» Далее следовало довольно поверхностное описание того, как девочка из нашей столицы, доведенная до точки кипения, ударила ножом собственную сестру на кухне. Во время домашней ссоры.
Наталья Власова, журналист
Я перечитала новость два раза. Затем решила поискать туже информацию у других СМИ.
Большинство, чтоб не париться, переписали историю о «ссоре двух сестер » слово в слово. Просматривая заголовки вроде: «Трагедия по семейным обстоятельствам» или «Криминальная разборка в семье», я осознала, что никто из прочитавших новость, так и не узнает истинную причину, по которой девочка в Кишиневе, живущая недалеко от моего дома, внезапно кинулась с холодным оружием на свою родную кровь. А я, думаю, знаю. И хочу рассказать вам об этом. Потому что лично наблюдала за тем, как зарождалась маленькая трагедия.
Но начнем по порядку.
Жила-была девочка. Назовем ее Валей. Она родилась в Кишиневе, в неблагополучной многодетной семье, воспитывалась без отца, вместе с братьями и сестрами ютилась всего в двух комнатах. Валя была некрасивым ребенком - более того, у нее в результате какой-то аномалии с самого детства были кривые ножки. Именно поэтому добрые детки из соседних дворов посчитали своим долгом придумать ей кличку «кривоногая» и систематически лупить, где-то там, за домами. Девочки, разумеется, с ней тоже дружить не хотели. Не по статусу это было. Я была одной из них. Девочкой, которая не хотела с ней дружить.
Каждый раз, когда Валя появлялась в нашей компании, мы убегали играть в прятки без нее, а мальчики начинали свои изощренные издевки. Валю могли закидать камнями. Могли под видом игры запереть в темном подвале, могли заставить наворовать яблок в соседском саду, а потом бросить ее. Смешно. Верно? И все это творили сопляки и соплячки, которым не было и десяти лет.
Дальше – больше. В школе, точнее в классе, она не прижилась, заставить людей прекратить издевательства – не сумела. В итоге, не выдержав постоянных унижений, загремела в психиатрическую лечебницу и перешла на домашнее обучение. Потом пропала. Как-то урывками я узнавала, что у Валентины появился парень, затем ребенок, к 20 годам она уже была грустной матерью–одиночкой с поломанной психикой.
Затем Валя вдруг стала появляться на горизонте. Караулить меня у дома, цеплять в магазине или просто на улице и жаловаться. Она жаловалась все время. На несчастную жизнь, на туманное будущее своего ребенка, на то, что живет на пособие и не на что кормиться. Суть ее беседы со мной была в том, чтобы пожаловаться и, желательно, поузнавать , как можно на халяву сделать для нее парочку статей в «Комсомолке» ( почему в «Комсомолке» , я до сих пор так и не поняла) , чтоб добрые люди пришли ей помогать, а жадные чиновники вдруг одумались и стали выплачивать в три раза больше.
Меня же ее нытье только раздражало. Мне было невдомек понять, почему взрослая молодая женщина, пусть даже без образования, не может пойти, к примеру, на бесплатные курсы швеи, парикмахера, английского, да чего угодно от Биржи труда и начать зарабатывать деньги самостоятельно.
Пару раз я пыталась ей объяснить, что в этом мире никто никому ничего не должен, и что надо, деточка, самой начать бороться за место под солнцем, но это было бесполезно. Она жаловалась ради жалости, и каждый новый разговор приводил к тому, что претензий становилось все больше, результата все меньше. В конечном итоге я перестала с ней разговаривать. Время экономила. Но в этом году узнала, что она, доведенная до точки кипения, поссорилась с сестрой, ударила ее ножом и убежала из дома.
К чему я это все рассказываю? А вот к чему. Никто из тех, с кем я поделилась этой историей, не пожалел Валю. Реакция была одинаковая. У всех. Как под копирку: САМА ВИНОВАТА. Человек сам виноват в своих проблемах.
Признаться, Власова и сама так считает. Что мы – кузнецы своего счастья. Но только не в истории с Валей. Ведь бывают же исключения в жизни. Что-то не дает мне покоя, когда я вновь и вновь перечитываю историю ее криминального поступка. Мне постоянно кажется, что в падении этого человека виновны мы с вами. Окружающие.
Можно твердо стоять на ногах и карабкаться вверх, когда у тебя есть почва под ногами. Фундамент. Можно понимать, что плохо и хорошо в жизни, чего ты хочешь, к чему стремишься, когда у тебя есть образование. И люди, благодаря которым ты познала этот мир с детства.
А что если этой почвы нет? Стала бы ты рассуждать о бредовых идеях «сверхчеловека» от Ницше, если б день и ночь видела только пьяных родителей перед глазами? Стала бы искать прекрасного принца, если б тебя, молодую девочку, эти самые «принцы» систематически избивали где-то там за гаражами, только потому, что ты «не в статусе»? Стала бы искать работу самостоятельно, если б тебе с самого детства твердили, что ты ни на что не способна?
О жестокости в обществе, друзья. Об этом мой новый блог.
Люди жестоки. Мы с вами знаем это. По мне, так жестокость – вполне естественный инстинкт, данный от природы ради выживания. Но дан он человеку.
Нас Создатель берет в руки и вкладывает всего понемножку: желание, стремление, сочувствие, влечение, аналитику, жестокость…
Пятьдесят на пятьдесят плохого и хорошего. А затем завершает все это мозгом. Специальным вектором, который будет решать, какой из инстинктов применять по назначению…
И мы применяем. Забиваем самого слабого, как животные. Как животные лелеем в себе инстинкты размножения. Защищаем своих детенышей клыками и когтями. Всё как и надо. Естественный отбор. Если б не одно «но». Мы единственные на земле, кто находит удовольствие в жесткости. И превращает ее в культ. Мы переворачиваем все с ног на голову, называем плохое хорошим, хорошее плохим, и меняем самих себя до неузнаваемости.
Если животные убивают ради выживания, мы можем убить ради самоудовлетворения.
Если животные выталкивают из стаи ради выживания – мы выталкиваем ради эгоизма. Мы каким-то непонятным, известным только нам, способом можем заставить вполне нормального, развитого, физически здорового человека стать инвалидом. Моральным инвалидом. Не способным жить в обществе и адаптироваться к нему. И обреченным жить за переделами стаи.
Зачем?
Хороший вопрос. Моя версия: так легче. Легче пробиваться наверх. Легче себя оправдать. Легче на что-то решиться. Мы не выбираем сложных путей. Мы идем по легкому. Тому, который продиктовали нам наши деды, прадеды, прапрапрадеды и тд.
И действительно, давайте сейчас глянем со стороны на современную Молдову: быть жестоким в XXI веке становится уже модно. Жестокость перестает быть пороком. Она становится нужным инструментом для достижения цели. Вкладом в будущее. Ценой за успех. Чем угодно, только не уродливым пятном на совести человека.
Уже сейчас с экранов наших телевизоров, с рекламных плакатов жестокость преподносится как успешность. С плакатов людям улыбаются «сверхчеловеки», которые как будто бы смеются над ними белозубыми искусственными улыбками, сделанными за 2000 евро у стоматолога. И говорят – будь таким как я, «сверхчеловеком», или будь неудачником. Вне стаи.
Вот Ницше бы порадовался. Современная Молдова – это страна, где должны и рождаются исключительно сильные и успешные люди. Фигня, что ради всеобщего признания они унижают других, предают, издеваются, обманывают сами себя и делают такими же своих детей. Фигня, что жестокость - это их вторая натура. Зато им все подражают.
Мы превращаемся в стаю, где в первую очередь важно материальное благополучие. Во вторую - секс.
Ничего вам это не напоминает? Работая над блогом, я слегка изучила историю уничтожения таких библейских городов, как Содом и Гоморра. Так вот, многие почему-то считают, что стерли их с лица Земли за гомосексуализм и педофилию. А нет. Их уничтожили в первую очередь за жадность и жестокость. Пришельцев в этом городе не любили и не привечали. В лучшем случае их насиловали, а в худшем – убивали, причем с особым изощрением. Чтоб другим даже в голову не приходило наведываться в эти края. Причина злодейств была совершенно простая. Нежелание делиться благами. Содом и Гоморра располагались в одном из лучших для жизни мест на Земле. Здесь, в котловине, находившейся на 400 метров ниже уровня моря, было всегда тепло, и протекала река Иордан. Вода и мягкий климат – что еще нужно? Тут росло все, что могло расти. Жители Содома и Гоморры никогда не знали голода. Божья благодать! Но опасаясь, что на всех благодати не хватит, содомитяне не желали, чтобы сюда приходили селиться другие. Вот и отваживали гостей, как могли, нарушая все принятые в тогдашнем мире законы гостеприимства.
Конечно, мы до такой степени «извращенства» не дошли, но по мне - так медленно и верно топаем в «содомском» направлении.
Жестокость и жадность мы передаем с кровью . Нашим потомкам. Династиям. Мы начинаем выращивать детей не в христианской вере, а в денежной. Мы с самого детства впихиваем в их юные головы, что каждый сам за себя; если сосед слаб, - затопчи, или он затопчет тебя; если хочешь чего-то достичь – придется идти на жертвы.
Нужно адаптироваться к условиям новой жизни, бурной, оперативной, полной информации и перестать размазывать розовые сопли по стенке с вопросом: а как же честность? А как же поддержка? А как же доверие?
В один прекрасный день наши отпрыски с таким «прогрессивным» воспитанием осознают суть и благополучно отправят нас на льдинах куда-нибудь на Аляску. Поскольку слабые и хилые в их обществе не нужны. Ну, или, на худой конец, в дома престарелых. Чтоб не мешали им карьеру строить.
Я хочу, чтобы вы меня поняли правильно: я не утверждаю, что молдаване – жестокий народ, я утверждаю, что мы намеренно развиваем в себе эту жестокость, чтобы адаптироваться к внешнему миру, вместо того, чтобы развивать себя изнутри. И адаптировать мир под себя.
Возвращаясь к истории с Валей, могу сказать открыто. Мне стыдно. Стыдно за мою жестокость и равнодушие. А вдвойне стыдно за то, что я слишком поздно поняла это. Мой мозг не включил в нужный момент опцию «помощь ближнему», и я, как многие другие, прошла мимо этого человека, думая исключительно о своих проблемах.
Но мой вывод из этой истории таков.
Как-то раз Власовка спорила с одной дамой насчет человеческих пороков и достоинств в XXI веке. Я ей пыталась «скормить» идею о том, что нравы и ценности изменились, а она мне: «СССР учил нас помогать ближнему в первую очередь». В какой-то момент моя собеседница не выдержала и произнесла: «Да. Я – старомодна. Да, я разрешаю людям использовать себя. Да, я стараюсь пропагандировать доброту и самопожертвование. Но если окончательно исчезнут такие, как я, то, что станет с вашим, модным миром? Какой выбор вы сделаете?»
«Мы искореним жестокость!» – на эмоциях выпалила я. А затем, подумав пару секунд, добавила: «Наверное».
Ищи статью в номере журнала SPLENDID март, апрель 2015
www.splendid-magazine.md
Related
Share this!
